С. Х. В. А. Т. К. А. - Страница 43

Взгляд Боцмана метнулся выше, к месту, где вскоре должен был оказаться Гадюка. Там что-то было, какое-то утолщение… Вроде что-то прикручено к штанге под окном. Бандит сощурился. А ведь выше именно то окно, из которого недавно высовывался какой-то мужик. Не Шульга, другой. А Шульга его прикрывал.

Вдруг Боцман понял, что это там прикручено. Вскочил и заорал:

— Гадюка, осторожно!!!

Граната взорвалась.

* * *

Красавчика переполняли эмоции. Он всегда нервничал, когда рядом стреляли: страстно желал находиться в гуще событий и косить врагов пачками — и при этом отчаянно трусил.

Чтобы показать Филину — а тот, как думал молодой бандит, наверняка наблюдает сейчас за ним, за его действиями в бою, — что он не хуже брата, которому завидует лютой завистью, Красавчик вскочил на колени, вскинул револьверы и открыл огонь по Логову.

* * *

Комната накренилась. Тимур схватился за Старика, тот вцепился в край окна. В стену застучали пули, несколько пролетели сквозь проем. Судя по звукам, стреляли не из автомата, но и не из обычного пистолета. Револьверы у них там, что ли? Ну да, это же Красавчик палит! Это он револьверы, как какой-то придурочный ковбой, вечно с собой таскает.

Логово накренилось еще сильнее. С натужным скрипом оставшиеся целыми штанги медленно падали, нижние концы их вырывались из дна лужи, ломая крепеж.

Железный короб наклонно поехал вниз.

* * *

Взрыв сбросил Гадюку, и он спиной рухнул в лужу. Сверху на него валилось Логово. Боцман вскочил и бросился вперед, подняв автомат, готовясь открыть огонь, если кто-то мелькнет в окне, и видя, как с двух сторон к луже бегут Филин и Огонек.

Почти одновременно штанги переломились, как спички, и парой секунд спустя короб рухнул в воду прямо на то место, куда свалился Гадюка. Боцман хрипло закричал:

— Ну, суки!

Дав короткую очередь, он оказался возле лужи одновременно с Филином, но из-за короба они не видели друг друга. Выглядывая Гадюку и Шульгу, Боцман побежал вокруг лужи по часовой стрелке. А Филин — против.

В результате они рванулись навстречу друг другу, о чем догадались очень быстро, натолкнувшись на переминающегося с ноги на ногу Огонька. С экскаватора за их перемещениями нервно наблюдал Красавчик, который решил, что вся операция сорвалась из-за него и что теперь Филин отвинтит ему голову.

Все бандиты оказались с одной стороны от Логова. Сталкеры же, когда оно упало, откатились к другой стене.

Они вскочили. Старик кряхтел и растирал колено. Выставив перед собой пистолет, Тимур первый высунулся в окно. До края лужи было всего ничего. Тело Стаса слетело с лавки и лежало в воде, которая быстро просачивалась внутрь. Тимур шагнул к нему, но Старик толкнул его обратно:

— Лезь, потом мне поможешь.

— Но там Стае, его похоронить…

— Это не Стае, молодой! Что?!

— Не братан твой — только его тело! Логово ему гробом будет! Вся Зона — надгробием! А брата ты еще спасти можешь… Лезь, сказал!

Снаружи донесся зычный крик Боцмана, который звал Красавчика. По приказу Филина они с Огоньком стали осторожно обходить лужу с двух сторон, опасаясь выстрелов из окон.

Еще раз посмотрев на Стаса, Тимур пролез в окно, спрыгнул в воду, потянул за собой Старика.

Тяжело кряхтя, тот вывалился наружу. Они побежали прочь; Тимур отвел назад руку с «береттой», то и дело оглядываясь на ходу.

* * *

Короб упал не на то место, куда вела труба, а немного в стороне. При падении резина порвалась, густой зеленый поток устремился в яму, и уровень воды стал понижаться.

Обнажились торчащие из земли железяки, кости, ржавое оружие, большой череп псевдогиганта, какая-то трудноописуемая, залепленная тиной рухлядь.

А потом посреди всего этого с криком выпрямился Жердь.

Боцман, Филин и Огонек с трех сторон от лужи уставились на него. Лицо Жердя было черно-коричневым, на нем сверкали белки глаз. Он присел, пошарил в грязюке рукой и снова выпрямился, подняв на ноги еще одного человека.

Лысый, подумал Боцман. Нет, Шрам… Нет, все же Лысый.

Охранник оттолкнул Жердя, шатаясь, повернулся, с чавканьем выдрав ногу из жирного ила. Рядом возник коричневый горб, увеличился, с громкими хлопками лопнули несколько грязевых пузырей… Появился второй работник НИИЧАЗа.

Жердь обернулся на них, покачал головой и сплюнул. По очереди зажав ноздри, сморкнулся черными соплями и направился к главарю.

— А Гадюка где? — спросил он.

Тут из-за Логова показался Гадюка. Не такой грязный, как Жердь: он вынырнул до того, как вода убежала вниз.

Разведчик поднял правую руку и показал Филину с Боцманом два пальца.

— Так их двое таки?! — крикнул Боцман. — А кто еще? Гадюка пожал плечами и ткнул за спину, в северном направлении.

— Где Красавчик? — Филин осмотрелся.

От холма к ним спешил навьюченный поклажей бандит.

— Брось один рюкзак! — крикнул ему Боцман, покосившись на Лысого со Шрамом, которые достали фляги и пытались смыть грязь с лиц. — Вон тот, пятнистый, да! Так, теперь все за Шульгой!

* * *

Тимур схватил Старика за шиворот и попытался развернуть к себе, но это было все равно что дергать вросший в землю большой пень.

— Что происходит? — крикнул он.

— Что-что… — проворчал сталкер на ходу. — Филин за нами охотится, тикаем от него, что неясно?

— Ты сказал, что Стае жив! Но я видел его мертвым! Объясни!

— Я тебе артефакт для чего послал?

— Это ты?!

— А кто, кровосос с Агропрома? И записку накаля-кал. Чуть мозги не лопнули, пока ее сочинял, еле буковки нужные припомнил… Сутки у тебя остались, немного больше, а после брат твой помре.